Reacher said nothing (c)
28.04.2012 в 06:56
Пишет Yulita_Ran:Window tales. Part 3
Бен сидит, склонившись над газетой, битых сорок минут. Мелкие буквы пляшут перед глазами, кружатся, словно рой назойливой неуловимой мошкары, но стоит только прикрыть глаза, становится еще хуже – весь рой переселяется под веки, и, кажется, даже начинает противно жужжать.
По-хорошему, конечно, надо было бы встать и уйти из кафе, как только закончился капуччино в чашке. Еще в первой чашке, разумеется. Но он не встал и не ушел, а теперь, после того как проторчал здесь столько времени, встать не представляется возможным – ну, не может Бен встать, не может и все тут! Встать – это значит выйти отсюда, перешагнуть порог, пройтись по тротуару, завернуть за угол, дойти до ближайшей станции метро, спуститься по ступенькам, о, господи! Сколько действий, сколько движений, сколько ненужной суеты…
Нет-нет, Бен никуда не пойдет, и вставать не будет, он вечность теперь просидит в этом крохотном кафе за высоким столиком у окна, целую вечность – сколько бы лет ни вмещалось в это понятие. Он будет сидеть здесь и глядеть в газету, не разбирая ни единого слова, как будто все буквы английского алфавита разом вылетели из его головы. Просто все, что ему нужно, Бен уже прочитал. На той странице, гдВе печатают светские сплетни и новости из жизни звезд, статья, проиллюстрированная фотографиями «на подборе», сорок минут назад ударила ему под дых не хуже стальной кувалды, и выбила из него разом воздух, волю к жизни и способность перемещаться в пространстве.
«Популярная киноактриса Джоанна Стейнбек вчера стала счастливой мамой! По данным, полученным из близкого окружения актрисы, молодая мамочка и новорожденный малыш чувствуют себя превосходно. Имя отца ребенка по-прежнему хранится в строжайшей тайне…»
«О, да! – с горечью думает Бен, продолжая невидяще пялиться в газетный лист. – О, да! Имя отца хранится в строжайшей тайне. Даже от него самого…»
Наконец он сдается, все-таки закрывает глаза и выпускает из напряженных пальцев газету. Она ложится на столешницу с легким шелестом, и в ту же секунду на внутренней стороне беновых век возникает вовсе не черный рой назойливой мошкары, как он боялся, а розовое личико младенца, которого он не видел никогда в жизни. Младенец агукает и пускает пузыри, и Бен на одно мгновение чувствует себя счастливым…
Photo: © gina w
Text: © Yulita_Ran
tbc
URL записиБен сидит, склонившись над газетой, битых сорок минут. Мелкие буквы пляшут перед глазами, кружатся, словно рой назойливой неуловимой мошкары, но стоит только прикрыть глаза, становится еще хуже – весь рой переселяется под веки, и, кажется, даже начинает противно жужжать.
По-хорошему, конечно, надо было бы встать и уйти из кафе, как только закончился капуччино в чашке. Еще в первой чашке, разумеется. Но он не встал и не ушел, а теперь, после того как проторчал здесь столько времени, встать не представляется возможным – ну, не может Бен встать, не может и все тут! Встать – это значит выйти отсюда, перешагнуть порог, пройтись по тротуару, завернуть за угол, дойти до ближайшей станции метро, спуститься по ступенькам, о, господи! Сколько действий, сколько движений, сколько ненужной суеты…
Нет-нет, Бен никуда не пойдет, и вставать не будет, он вечность теперь просидит в этом крохотном кафе за высоким столиком у окна, целую вечность – сколько бы лет ни вмещалось в это понятие. Он будет сидеть здесь и глядеть в газету, не разбирая ни единого слова, как будто все буквы английского алфавита разом вылетели из его головы. Просто все, что ему нужно, Бен уже прочитал. На той странице, гдВе печатают светские сплетни и новости из жизни звезд, статья, проиллюстрированная фотографиями «на подборе», сорок минут назад ударила ему под дых не хуже стальной кувалды, и выбила из него разом воздух, волю к жизни и способность перемещаться в пространстве.
«Популярная киноактриса Джоанна Стейнбек вчера стала счастливой мамой! По данным, полученным из близкого окружения актрисы, молодая мамочка и новорожденный малыш чувствуют себя превосходно. Имя отца ребенка по-прежнему хранится в строжайшей тайне…»
«О, да! – с горечью думает Бен, продолжая невидяще пялиться в газетный лист. – О, да! Имя отца хранится в строжайшей тайне. Даже от него самого…»
Наконец он сдается, все-таки закрывает глаза и выпускает из напряженных пальцев газету. Она ложится на столешницу с легким шелестом, и в ту же секунду на внутренней стороне беновых век возникает вовсе не черный рой назойливой мошкары, как он боялся, а розовое личико младенца, которого он не видел никогда в жизни. Младенец агукает и пускает пузыри, и Бен на одно мгновение чувствует себя счастливым…
Photo: © gina w
Text: © Yulita_Ran
tbc
-
-
29.04.2012 в 16:38-
-
29.04.2012 в 18:37